Новый скандал в Богемии - Кэрол Нелсон Дуглас

– Чем вы так обеспокоены? – спросила Аллегра, варварски расковыривая виноградину, и, вдоволь надругавшись над ней, объявила: – Кошачий глаз!

Глядя на нее, я попыталась убедить себя, что и молодая девушка может послужить ценной свидетельницей, если ее правильно расспрашивать.

– Аллегра, милая, я боюсь, что я так и не услышу подробный рассказ о вашей с Ирен экскурсии в Прагу. В частности, ни слова не было сказано о том, какую роль в ней играла королева.

– Ах, королева? Она ужасно мила! Такая застенчивая. Прямо-таки не по-королевски. Ирен говорит, что судьба сыграла с ней злую шутку, и что когда мир пытается превратить королеву в пешку, именно мы, женщины, должны исправить положение.

– Мы, женщины? – Я уставилась на Аллегру, которая уже разлеглась на моей кровати и забрасывала в рот одну ягоду за другой.

Девушка слегка приподнялась, шлепнув кулачком по перине:

– Да! Я думаю, это очень благородно – простить прежнюю соперницу и встать на ее сторону. Король недостоин их обеих, хотя, между нами, из Ирен получилась бы в десять раз лучшая королева, чем из бедной Клотильды!

– Ирен рассказала тебе о своих прежних… отношениях с королем? Я не знала…

– О чем, как вы думаете, мы говорили, пока четыре нескончаемых дня ехали на поезде через Европу? О короле. О мужчинах вообще и в частности. О моде. О мужчинах вообще и в частности. О моем будущем. О мужчинах вообще и в частности. О прошлом Ирен. О мужчинах в частности и вообще.

Я не ожидала, что зависть, которую я ощутила при этих словах, окажется такой сильной. То, что Аллегра знала об Ирен уже сейчас, я еще лет десять не решилась бы с ней обсуждать.

– А о каких мужчинах… в частности… вы беседовали?

– Ну, сначала о короле, разумеется. Он – наша главная тема в этой поездке. Потом немножко о Годфри. Ирен с пониманием относится к моему восхищению им, но она говорит, что это со временем пройдет. И о Квентине, – добавила она, прикусив губу.

У меня замерло сердце, а в ясных глазах девочки неожиданно заблестели слезы.

– Он был рядом в лучшие моменты моего детства, дорогая мисс Хаксли, – и вы тоже. Он оказался первым из тех, к кому я была привязана и кто теперь считается умершим. Признаюсь, я питала к нему… нежные чувства, хотя мы и состоим в родстве, но Ирен сказала, что это естественно. И еще она сказала, что мне повезло с девичьими привязанностями.

Я тоже была молода в те дни, о которых говорила Аллегра. Поэтому я молча сжала кулаки, потом надела пенсне и взяла свежий блокнот:

– Аллегра, меня более всего интересует ваш с Ирен визит к предсказательнице. Королева тоже ходила с вами?

– О, да. Она ходила с нами везде. Она оделась в платье одной из своих служанок, и ей очень нравилось быть никем. По-настоящему! На улице с ней настолько приятнее и легче общаться, чем в замке. Почти как с обычной дамой. Вы не представляете, как нужна была ей эта прогулка! Она чуть не расплакалась, когда было пора возвращаться.

– Что именно обещала цыганка? Мне показалось, ты упомянула только часть ее пророчеств.

– Вы заметили? – Аллегра мутузила перину, как расшалившийся ребенок. – А мне казалось, я очень деликатно обошла все острые углы.

– Аллегра, я когда-то была твоей гувернанткой. Конечно, тогда я была моложе, но тоже кое-что замечала.

– О, мисс Хаксли, вы всегда видите гораздо больше, чем нам показываете. И я должна вам признаться: в моей части предсказания совершенно отчетливо говорилось про дядю Квентина. Я непременно увижу его снова, я уверена! Только… – В какое-то мгновение ее душевный подъем схлынул, уступив место детскому испугу. – Мисс Хаксли! Эта женщина говорила такие странные вещи. Меня поразили отнюдь не всякие мелочи вроде кучи замужеств и кучи детей – такую чепуху заранее ожидаешь услышать от ясновидящих цыганок, как и другие нелепости наподобие того, что Ирен сделают татуировку в Тибете. Как жаль, что вас там не было! Может быть, вам удалось бы как-то найти зерно истины. Она предсказала нам нечто ужасное, всем троим, и я не могу выбросить ее слова из головы.

Я решила начать с того, что меня волновало менее всего:

– Что она пообещала королеве?

– О, кое-что очень странное. Она сказала, что Клотильде суждено подняться выше, чем сейчас.

– Разумеется, с ней это уже случилось. Могла ли цыганка узнать королеву?

– В Старом городе? Вряд ли, но это не исключено. А потом она сказала, что видит перед собой шахматную доску…

– Это любимая метафора Ирен!

– Именно! Причем доску с тремя королевами и двумя королями.

– В обычных шахматах две королевы и два короля.

– Да, я знаю. Она будто передавала зашифрованное сообщение от одного из анонимных информаторов дяди Квентина! Клотильду эти слова совсем сбили с толку, но Ирен приняла их всерьез, наклонилась поближе и слушала очень внимательно.

Что я могла сказать бедной девочке? Ведь полутора годами ранее я присутствовала в той же самой завешенной коврами комнате и своими ушами слышала, что имя мужчины, чья судьба переплетена с судьбой Ирен, начинается на букву «Г». Второе имя короля Богемии было Готтсрейх, и Ирен сразу подумала о нем, а не о Годфри, моем тогдашнем работодателе, который в те дни относился к Ирен скорее враждебно, а не с нежной любовью. Насколько я могла судить по прошествии времени, сбылось многое из предсказанного цыганкой, но Аллегра этого не знала – и не узнает, пока я не вытяну из нее все до мелочей.

– А что эта женщина… – начала я и перебила саму себя: – Кстати, она была старая?

– Разве не все они старые?

– Боюсь, что все. Что еще она сказала о Клотильде?

– Что она еще не нашла свою настоящую любовь, но непременно найдет.

– Это, конечно, говорилось для красного словца.

– Вероятно так, но королева сразу приободрилась.

– Упоминалась ли дата, когда случится такое чудо?

– Нет. – Аллегра моргнула и снова прикусила губу. – Дорогая мисс Хаксли! Можно я все-таки буду называть вас Нелл? Мне кажется, предсказательница сблизила нас всех в общей надежде… и общем несчастье.

Ну разве могла я настаивать на соблюдении формальностей, когда вокруг нас творилось бог знает что?

– Называй меня как угодно, – поторопила я ее, – но расскажи мне все, что знаешь.

– Дорогая Нелл… Я должна сказать, что хотя цыганка обещала мне встречу с дядей Квентином, она обещала и большую опасность – скоро. А для Ирен…

– Что она предсказала Ирен?

– Она заявила, что сейчас в Праге правят три королевы. Одна добьется успеха, одна сбежит, и одна столкнется со смертельной опасностью.

– Ирен всегда добивается успеха.

– И… в Праге? Всегда?

– И в Праге тоже. Действительно, один раз мы бежали из этого города, но это была победа. Все дело в том, как посмотреть на результат.